— Леди Далила! Ты не забыл наш общий сон? Именно она отдавала приказы! Если кто-то распорядился убить Алена, так это она!

— Но это был всего лишь сон…

— Сон, пришедший от телепата, не скрывающего своих мыслей, ибо она была уверена, что мы спим. И никак не ожидала, что слова ее пробьются сквозь сон и предстанут картинами в нашем сознании!

Джеффри поджал губы, не желая верить в такое коварство столь прекрасной дамы. Но следуя логике войны, именно этого следовало ожидать от врага.

Корделия, прищурившись, наблюдала бурю эмоций, разыгравшуюся на физиономии Джеффри.

— Верь мне на слово, брат, пока не докажешь обратного, тем более, что и другие приказы, похоже, отдавала она. Разве не она разжигала вчера вечером твою похоть, а утолить ее подослала девицу, чтобы ты оказался не в состоянии помочь Алену?

От такого удара по самолюбию Джеффри потемнел лицом, но вынужден был согласиться, что все это не лишено смысла.

— Да. — Тут он сложил концы с концами и сделал вывод: — В таком случае, она же послала негодяев, чтобы прикончить меня, пока я кувыркаюсь с девицей!

— Я в этом не сомневаюсь, — согласилась Корделия. Лицо ее окаменело при мысли о том, что эта женщина и в самом деле пыталась убить ее младшего брата. — Мы отплатим ей той же монетой.

И так она это сказала, что даже у Джеффри по спине пробежал холодок.

— Но как же Ален?

— Эльфы передадут ему мои слова и, я надеюсь, он примет их к сведению, удалившись из этого дома. А мы должны попытаться обеспечить его безопасность другими путями.

— Закрыв источник зла, — по-волчьи оскалился Джеффри.

Корделия чуть заметно кивнула:

— Тебе по-прежнему хочется верить, что эта женщина невиновна? Так докажи, что я ошибаюсь, брат. Отыщи ее.

Глава шестнадцатая

И они пустились на поиски. Далила в свою комнату не возвращалась, не появился в своей и Бор.

Джеффри неподвижно стоял посреди гостиной Далилы и с отсутствующим видом прощупывал мыслью весь дом. Наконец он кивнул:

— Защищенная комната.

— Вот именно! — воскликнула Корделия. — Какие еще злодеяния она там готовит?

— Пойдем посмотрим, — и Джеффри направился к двери.

Держась тени (а уж теней здесь было предостаточно), они пробежали по коридорам так тихо, что только шуршание одежды выдавало их присутствие. Под Большим залом, в подвале, там где следовало находиться кладовым, они обнаружили дубовую дверь, на страже у которой стояли часовые в ливреях.

Джеффри потащил из ножен кинжал, но Корделия остановила его:

— Они на страже всю ночь и уже устали, брат. — Несколько секунд она пристально смотрела на обоих часовых.

Один из них поднял руку, подавляя зевок. Второй последовал его примеру.

— Не зевай, — зарычал первый.

— Нет, это ты не зевай.

— Я сейчас…

Оба повалились на пол и тут же захрапели.

Корделия и Джеффри молча выскользнули из-за угла и подкрались к двери.

— Тише, — прошептал Джеффри. — Надо захватить их врасплох.

Корделия сосредоточила взор на замке, и он повернулся. Тогда она рукой подтолкнула дверь, и та бесшумно отворилась.

Внутри горела лишь одна свеча, но пламя ее отражалось на мониторах компьютеров, голографических экранах и голограммах архивов. А на импровизированной постели, наспех сложенной из подушек, мыча и фыркая, содрогаясь и задыхаясь…

Корделия застыла, вытаращив глаза. Будь ее воля, она тотчас бы отвернулась, но зрелище настолько притягивало и ужасало ее, что она не могла оторвать глаз.

Она застала в высшей степени интимный момент, но…

— Хватай врага, пока имеешь такую возможность, — выдохнул ей в ухо Джеффри. — Ведь именно так она собиралась поступить со мной. — И он скользнул к кровати, будто лунная тень.

Корделия стряхнула с себя наваждение, вспомнив спящих убийц и кровавые пятна в комнате Алена, и метнулась вслед за братом.

Джеффри направил меч и крикнул:

— Хватит!

Корделия встала рядом, готовая силой мысли швырнуть любой подходящий предмет в…

(Мужчина, совершенно ошарашенный, поднял голову и увидел прямо перед собой острие меча.)

…в Бора.

Корделия в полном смятении уставилась на него, ощущая, как что-то в душе ее усыхает и съеживается.

Атаман разбойников уловил все это в ее глазах. Он сполз с кровати, прикрылся, вовремя опомнившись, краем простыни и простер руки к Корделии:

— Прости, миледи! Минутная слабость… Поддался на искушение… Никогда не повторится…

Голос его совсем потух, когда он увидел выражение ее лица.

За ним возлежала Далила, полуприкрытая простыней, и смотрела на Корделию с мстительной, торжествующей улыбкой.

Корделия стояла будто громом пораженная.

Метнувшись к Джеффри, взгляд Далилы исполнился злобой.

Пальцем она принялась чертить спираль на груди, приближаясь к соску.

— Ну же, лови момент — и меня. Ты же знаешь, какова я в деле, так бери, пользуйся. Другого шанса не будет.

Острие меча переместилось к ее горлу.

Она уставилась на Джеффри растерянно и негодующе, ибо его лицо не выражало ничего, кроме злорадства.

Бор стыдливо понурил голову.

Но Далила по-прежнему не сводила с Джеффри злобного взгляда и вдруг разразилась низким горловым смехом.

Джеффри пожал плечами.

Неожиданно Корделия осознала, что не ее одну могла ранить эта картина. Она бросила на брата беспокойный взгляд.

И увидела, что улыбка его становится все шире, обнажая зубы.

— Да, я представляю себе, какова ты в постели, и хотел бы попробовать на определенных условиях, да и сейчас не прочь — на ночь или две, но не больше.

Грозовые тучи сгустились на лбу у Корделии.

Острие меча Джеффри медленно поползло по телу Далилы, будто выискивая наилучшую точку.

— Бей же, — с презрением выплюнула она. — Хотя бы символом того, чем, по трусости своей, не решаешься воспользоваться.

— Джеффри! — в ужасе вскричала Корделия.

Джеффри метнул взгляд на сестру и вновь оборотился к своей мишени.

— Сестра, я надеюсь, ты не считаешь, что Бор чем-нибудь лучше Далилы?

Корделия вскинула голову, будто ее ударили.

Джеффри продолжал водить острием все ближе и ближе к гладкой коже.

— На самом деле, они идеально подходят друг другу.

Бор, умоляюще подняв руки, встал на колени:

— Леди Корделия! Прости меня, прекраснейшая из женщин!

— Никогда не прощу подобное вероломство! — яростно воскликнула Корделия. — Как же ты мог так меня унизить!

— Поставив тебя на одну доску со мной? — нежно пролепетала Далила. — Это не унижение, целомудренная дурочка, а комплимент самого высшего толка.

— Не смей ко мне обращаться, развратница! — в бешенстве выпалила Корделия. — Будь я подобна тебе, то скорее умерла бы, но не стала потрепанной игрушкой в руках любого мужчины, который этого пожелает!

— Нет уж, любого мужчины, которого пожелаю я! — Далила, вне себя от ярости, выпрыгнула из постели. — Она увернулась от лезвия и дала Корделии звонкую пощечину.

— Ох! — схватилась за щеку Корделия; ее возмущение перешло всякие границы и готово было выплеснуться наружу вспышкой необузданной ярости.

— Вот тебе и «ох»! — со смехом попятилась Далила и провела руками по бедрам, нагая и прекрасная в мерцающем сиянии свечей. — Да, любого мужчины, которого пожелаю, даже твоего! Любого из твоих! Подожди, я еще доберусь до твоего принца!

Корделия бросилась на нее, крича в исступлении:

— Лживая пустышка! — и растопырила пальцы, готовая вцепиться в физиономию соперницы.

Испуганный Бор схватил ее за руки:

— Нет, госпожа! Ты можешь пораниться!

— Пусти меня! Да пусти же меня! — неистовствовала, пытаясь вырваться, Корделия.

— Да отпусти ты ее! — усмехнулась Далила. — Пусть идет следом! Твой принц овладеет мной, даже если ты будешь рядом!

Подхватив свои одежды, она бросилась к двери и выбежала из комнаты, шлепая по полу босыми пятками и громко хохоча.